«Я застрелил шерифа», «Плохие новости», «Медленно тону», «На уме — дорога», «Блюз сборщика хлопка» — это названия блюзов, которые поют мужчины. Но совсем не обязательно мотать срок за убийство или ехать в товарном вагоне в Чикаго, чтобы находить в этой музыке что-то свое.

Блюз — это голос души. В сегодняшнем плейлисте мы попытались объединить всё — белых, черных, Европу, Америку, электрогитару и старое раздолбанное пианино, на каких играли в публичных домах Джелли Ролл Мортон и Однорукий Пайк. Блюз мегаполиса и кукурзные поля Алабамы; детка, которая вас бросила, и женщина с большими ногами, которая вряд ли устоит перед вашим натиском, — всё здесь.

Под серьезную музыку — нелегкомысленное вино. Простое и крепкое, как мужская дружба. Хотя именно простые вещи оказываются самыми сложными. В общем, если у вас завалялась где-то бутылка марочного портвейна, например Fonseca 1994 года или Dow 1997 — будет самое то.

Читать дальше

Недавно был на почте. Очередь человек 6. В окошке – дама в стиле Кустодиева. С возрастом затрудняюсь, но пятьдесят  — точно. Серьги, кольца, шаль, лиловые тени на веках, тяжелые рыжие волосы собраны на макушке в пучок размером с волейбольный мяч – все как полагается у таких дам. Рядом с ней – маленький магнитофон. Из которого на самом минимуме звучит радио. Дама делает свою работу, принимает квитанции, стучит одним пальцем по клавиатуре, неприветливо сообщает следующему, что с него 544 рубля. И тут – когда из приемника донеслись первые такты песни Roxette – она берет и мощно прибавляет звук. Все в очереди вздрогнули от неожиданности. Песня проиграла – ручку опять крутанули – и уровень звука вновь упал до шепелявого шороха. И я подумал о том, как обманчива все-таки внешность. И еще о том, что рок по-прежнему жив.

Классики рока еще не было в наших плейлистах, потому что вино как-то ассоциируется у меня все больше с расслаблением, созерцанием и тому подобными настроениями. А ведь для кого-то вино является тем же, чем для Бродского был коньяк:

”…Коньяк вас превращает в бунтаря.
Что не практично. Да, но романтично.
Он сильно обрубает якоря
всему, что неподвижно и статично.”

Итак, для бодрящихся или ностальгирующих – пока еще не очень бунтарский, но очень классический рок.

Читать дальше

На гениальность я смотрю утилитарно: это степень мастерства.

Начните с папой в детстве заниматься музыкой, посвятите этому 30 лет — и получится Моцарт. Вбухайте массу времени в решение чудовищно сложной задачи, вроде теоремы Ферма («лежала недоказанной» более 300 лет) — и станете Эндрю Уайлсом. Маленький Эндрю впервые попытался доказать ее, когда ему было 10 лет. А начиная с 33-х лет, он стал посвящать загадке все свое время. И через семь лет, наконец, ее «щелкнул».

В конце концов, любую задачу можно представить как перебор вариантов с целью поиска идеального. Томас Эдисон перебрал 6 тысяч материалов в поисках подходящего для нити накаливания в лампочке. Элвис записал 12 версий хита «Shake Rattle and Roll», пока не остановился на «правильной».

Во многих областях человеческой деятельности этот чисто технический процесс «перебора жемчужин» может быть существенно облегчен. Но там, где областью приложения усилий является сама жизнь, мало что можно ускорить.

В виноделии, например, перебор вариантов часто «разложен» на поколения. Дедушкино вино — не очень, папино — сносно, внук делает хорошее, а правнук — почти великое. Поэтому,  когда у вас на столе образуется бутылка Clos Vougeot от Анны Гро (Anne Gros), это  на самом деле не бутылка вовсе,  а «Сага о Форсайтах» в жидком виде. Настоящий династический продукт.

В музыке династии — редкость. Особенно в таком молодом искусстве, как джаз. Но все-таки они есть. И под бутылку чего-нибудь, где на этикетке написано «и сыновья», мы однозначно рекомендуем династический дуэт Коулов, отца и дочери.

Читать дальше