jeffersonShow must go on. История бутылок бордо из «джефферсоновской коллекции» продолжается. 200 лет назад это было просто вино. Сейчас за каждой бутылкой — костры амбиций и истраченные состояния. В этой части вы узнаете о продаже двух следующих бутылок «винного клада». Узнаете, какое вино любили Александр Дюма и Ганнибал Лектор из «Молчания ягнят», а также историю шато д’Икем (Chateau d’Yquem) и шато Марго (Chateau Margaux), чьи вина по праву считаются одними из лучших в мире. Продолжение от Михаила Бабинского.

 

Chateau d’Yquem 1784

4 декабря 1986 г.  (почти год спустя после продажи Лафита 1787 ), состоялся второй аукцион бутылки вина из так называемой «джефферсоновской коллекции» — это был д’Икем 1784.

Всё повторялось в точности: вино поступило от Харди Роденштока, а вёл торги Майкл Бродбент. И также как и в первом случае, борьба очень быстро свелась к двум соперникам – владелице винного магазина в штате Нью-Йорк и мужчине со смуглой кожей, чёрными вьющимися волосами и маленькими усиками, который в конечном итоге и выиграл этот лот за 56,628 долларов. До рекорда годичной давности было далеко – на 100 тыс долларов меньше, но был поставлен другой рекорд: лот явился самой дорогой бутылкой белого вина когда-либо проданной (по сей день). Покупатель назвал себя как Айяд Шибла, иорданский мусульманин. Он утверждал, что купил эту бутылку не для себя, так как его религия не разрешает ему потреблять алкоголь. Айяд заявил, что купил её для своего друга из Нью-Йорка, не назвав его имени и сказав, что он не знает о намерениях его товарища относительно этой бутылки. Но уже спустя два дня газеты сообщили, что фактическим новым владельцем этого вина стал Доди Аль-Файед, будущий любовник принцессы Дианы, погибший вместе с ней в автокатастрофе 31 августа 1997 года в Парижcком туннеле Понт де’Альма.

 

Chateau Margaux 1784

В 2009 году Майкл Бродбент обратился в суд за защитой чести и достоинства против клеветы и дискредитации со стороны издательства Random House, опубликовавшего книгу Б. Уоллеса «Уксус для миллионеров». По мнению Бродбента, Уоллес, в частности, намекает на то, что Бродбент искусственно поднял цену до $30000 — ведь его гонорар напрямую зависит от цены лота

В апреле 1987 проводилась очередная выставка Vinexpo. В заключительный день её работы состоялся аукцион Кристи, среди лотов которого была выставлена бутылка объёмом ½ от регулярной (375 мл) шато Марго урожая 1784. При этом аукционист, Майкл Бродбент, имел полномочия поднимать дощечку с номером одного из отсутствующих участников торгов до определённой, заранее оговоренной цены (правила аукционов разрешают это делать). Этим не присутствующим покупателем был Марвин Шанкен, кому 1,5 года назад не удалось приобрести бутылку 1787 Лафита на первой аукционе, но который жаждал иметь в своей коллекции какую-нибудь из «джефферсоновских» бутылок. Но на этот раз Марвин благоразумно решил не присутствовать в зале торгов, чтобы опять не подвергнуться искушению взвинтить цену до заоблачных высот, а поручил Бродбенту представлять его интересы в пределах максимальной суммы в 30 тыс долларов. Как ни странно, но именно на 30 тысячах долларов торги и остановились и Марвин стал обладателем желанной бутылки. Был опять установлен рекорд. Это вино шато Марго оказалось самой дорогой полубутылкой в мире.

Будучи наученным горьким опытом бутылки Форбса, Марвин настоял на том, чтобы Бродбент, когда бутылка стала собственностью Шанкена, произвёл замену пробки в ней (рекоркинг), что косвенным образом подтверило бы и аутентичность этого вина. По прибытию в Бордо, Бродбент сам проделал замену пробки. Во время этих действий немного вина было отлито в бокал для пробы. Майкл занёс в свою записную книжку: «Несмотря на некоторые признаки окисления вина, его цвет был достаточно «здоровым», а на вкус оно имело некоторые черты, подтверждающие что когда-то это было прекрасное богатое вино». В горлышко была вставлена новая пробка. Затем бутылку герметично запечатали горячим воском. Когда всё было закончено Бродбент позвонил Шанкену, сказав ему: «Миссия закончена, вы всё ещё можете распробовать фруктовость этого вина». Бродбент положил бутылку в носок, затем в деревянный ящик, доставил его в Парижский аэропорт Орли, где она за счёт Марвина была погружена в самолёт «Конкорд» и доставлена в Нью-Йорк…

Эта покупка уже не наделала столько шума, как предыдущие две, возможно потому, что цена была ниже, но она способствовала формированию бóльшего доверия к «джефферсоновской» коллекции.

Это был последний аукцион, на котором тесно переплелись судьбы и интересы немецкого коллекционера Харди Роденштока, английского аукциониста Майкла Бродбента и французских бутылок, возможно купленных американцем Томасом Джефферсоном. Однако, это совсем не означает, что на этом история «джефферсоновской коллекции» заканчивается. Это было бы слишком просто….

Продолжение следует

 .

История хозяйств, упоминаемых в статье

.

Шато д’Икем (Chateau d’Yquem)

Chateau-d'Yquem

Как сказал однажды Роберт Паркер: «Это одно из немногих дорогостоящих вин, оправдывающих свою заоблачную цену».

Происхождение слова «Yquem», как считается, идёт от древне-германского слова «иметь» — «aigan» и «шлем, вершина, верхушка» — «helmut», вместе aig-helm – быть на вершине.  Замок поместья, действительно, расположен на вершине холма.

Крепость Yquem была построена еще в XII веке и в то время служила военным целям — она была опорным пунктом англичан в Столетнюю войну. 8 декабря 1593 года крепость Yquem, которая являлась королевской собственностью, досталась Жаку де Саваж (он выменял Yquem на другой свой замок). Последняя наследница этой семьи, Франсуаза-Жозефина де Саваж вышла замуж за графа Луи-Амеде де Люр-Салюса (Lur Saluces) в 1785 году.

Через три года она овдовела, но имя Люр-Салюс осталось за ее потомками. Во время Французской революции Франсуаза дважды подвергалась аресту, но, претерпев тяготы заключения, осталась жива, и после освобождения посвятила жизнь возрождению поместья, увеличив винодельню и погреб, за что её прозвали «леди Икема».

При ней поместье определилось в своих сегодняшних границах.
В классификации 1855 года хозяйство было выделено как единственное Premier Cru Superieur в Бордо, что формально означает его превосходство даже перед Chateau Latour или Chateau Haut-Brion. Граф Александр де Люр Салюс, чье имя сегодня ассоциируется со славой д’Икем, стал управляющим поместья в 1968 году. Александр очень много сделал для совершенствования технологии производства вина, но главным образом — для его имиджа. Обеды, которые он устраивал в замке, стали притчей во языцах. Лучшее шампанское с закусками, потом одно из лучших красных бордо (сам граф, говорят, обожает Chateau Petrus), далее старые винтажи д’Икем и гаванские сигары.

Однако, расточительный образ жизни графа вызывал недовольство у родственников, которым он «ни разу не прислал даже бутылки вина», тогда как некоторым журналистам он отправлял целые ящики. В начале 1990-х годов семейный клан приступил к поискам покупателя для д’Икем. И в 1996 году он нашелся: концерн LVMH в лице его президента Бернара Арно, который заплатил $101 млн за 55% акций поместья. Он любил повторять, что д’Икем для него это не вопрос получения прибыли, а это лучшая реклама всего концерна, которую только можно было придумать Только через три года, в апреле 1999, Арно вступил на землю шато. Есть разные мнения насчет того, что лучше для д’Икем. На сегодняшнем этапе многие считают, что гарантию стабильности великих бордоских шато с большей вероятностью могут обеспечить сильные, богатые корпорации, чем раздробленные семейства из нескольких десятков мало заинтересованных родственников, для которых такого рода собственность — всего лишь повод для глупых междуусобиц.

Виноделие а-ля Икем

Chateau-d'Yquem-BottlesСделать создание вина более трудоемким, чем в шато д’Икем, просто невозможно. Эта технология идеальна и просто невероятно, что нечто подобное может существовать в мире. В винограднике сорта рассажены по сложной схеме. Каждый высажен на наиболее подходящих для него крошечных участках, переходящих один в другой, что делает работу сборщиков (120–150 человек, в основном женщины, на 103 гектарах) еще сложнее. В винограднике установлена уникальная дренажная система, с общей протяженностью труб около 100 км, — она была создана еще дедом Александра де Люр Салюса. Урожайность очень низкая: едва достигает 7–9 гл/га. Для сравнения: в случае с кларетами Медока или Сент-Эмильона оптимальной считается урожайность в 40 гл/га. Если в «красных» бордоских Grand Cru из плодов одной лозы получается полбутылки вина, то в шато д’Икем одна лоза даёт один бокал вина.

«Благородная» гниль винограда вызывается кратковременным воздействием на созревшие ягоды белых сортов винограда гриба Botrytis cinerea. Гниль вызывает полезные изменения: увеличивает концентрацию сахара в соке, уменьшает его кислотность, способствует переходу ароматических веществ кожицы в сок, а затем в вино

Используют только совершенно обезвоженные ягоды, равномерно покрытые плотным слоем плесени. При этом виноград гниет неравномерно. На каждой грозди одновременно присутствуют и ягоды, полностью покрытые спорами плесени, и все еще вздутые, мокрые, коричневатые, и ягоды, вовсе не затронутые грибком. Поэтому их собирают не гроздьями, а по 3–4 штуки, которые отщипываются от основной грозди. Сборщики, таким образом, могут сделать до 14 проходов по винограднику в течение шести недель. И только шато д’Икем может себе позволить содержать в течение двух месяцев 4 команды сборщиков, которые собирали виноград по ягоде в 13 заходов, а потом забраковать весь урожай, как это случилось в 1964 году. Вино получается очень густым, так что в деле его очистки не приходится надеяться на гравитацию. Осадок, такой же густой, как вино, находится во взвешенном состоянии. Поэтому его очищают вручную, но только не при помощи яичных белков, всегда есть риск, что какое-нибудь яйцо окажется испорченным.

Каждый год на рынок выпускается около 100 тысяч драгоценных бутылок. Если винтаж плохой или его вообще не было (как в 1992 году), недостающее количество добирается за счет бутылок предыдущих винтажей. Если винтаж был хорошим (как в 2002 году), то излишки будут дожидаться своего срока в погребе — до следующего неудачного винтажа. Таким образом, на рынке всегда присутствует определенное (хотя и очень ограниченное) количество вина.

Марсель Пруст, Александр Дюма, Жюль Верн и даже Ганнибал Лектор из знаменитого фильма «Молчание ягнят» были почитателями этого вина, характеризовали его как медоносный эликсир. Это вино можно пить молодым, но оно может пережить и наших правнуков. В 1784 году замок посетил великий гость: будущий президент США Томас Джефферсон, а в 1859 году — Великий князь Константин Николаевич, второй сын русского Императора Николая I, который пришел в восторг от вин Шато д’Икем. Особенно ему понравилось вино, которое оставалось только в одной бочке, и именно эту бочку он захотел купить, предлагая за него цену, впятеро большую, чем его реальная стоимость: 20 тысяч французских франков. Кстати сказать, эту бочку ему так и не продали, и Великий князь приобрел большую бочку великолепного вина 1847 года. Именно Великий князь Константин и открыл для России это знаменитое вино.

Площадь используемых виноградников в хозяйстве 103 га, вино белое, сладкое. Используемые сорта: виноград Семийон (80%) с добавлением Совиньон Блан (20%). Роберт Паркер выделил следующие отличительные особенности шато:

1. Прекрасное расположение, имеет свой особый микроклимат

2. Построенная и эксплуатируемая дренажная система длиной труб более 100 км

3. Фанатическая преданность качеству; производство только великих вин, несмотря на расходы и финансовы потери

4. Невероятно тщательный процесс отбора как при сборе урожая, так и при выдержке вина и розливе по бутылкам только лучших бочек и т.д.

Высокая цена вина оправдана стоимостью вложенного в него труда, высокой степенью риска (а вдруг плесень не разовьётся как следует) и невероятной строгостью процесса отбора. Винам этого Шато необходимо 15-20 лет для приобретения оптимальной концентрации а потом они могут сохранять её в течение 50 и более лет. Некоторые вина могут жить и 100 лет.

Классическим блюдом к этому вину является гусинная печёнка – фуа гра, а также сыры (особ. Рокфор), с жаренной курятиной, рыбой в сметанном соусе и большинством блюд восточной кухни. Повара по всему миру создают всевозможные кушания к этому вину, от паштетов с травами и простого пудинга, до цыплёнка с ананасами, приготовленного в этом вине и подаваемого с ним.
.


.

Шато Марго (Сhateau Margaux)

Chateau-Magraux

Имя, которое всегда ассоциируется с Бордо, синоним аромата, элегантности и утончённости – это шато Марго. Первые упоминания об этом хозяйстве имеются ещё с 12-го века. 800-ста годами позже, в 1921 г. хозяйство было куплено консорциумом бизнесменов и было создано Акционерное общество Марго. Один из членов этого консорциума, Фернан Жинесте, который был главой большой негоциантской фирмы и владельцем нескольких хозяйств в Бордо, поставил перед собой задачу приробрести шато Марго в единоличное владение. Он постепенно выкупил акции остальных членов консорциума, но только его сын Пьер сумел воплотить мечту своего отца о полном владении этим хозяйством в 1950 г. Семья Жинесте вложила значительные средства в переоборудование хозяйства и в 1950-х годах шато произвело исключительные вина (особенно 1953 г.) Однако в 1960-х годах качество вин ухудшилось, возможно в результате финансовых проблем, затем был нефтяной кризис 1973-75 годов и развал винного рынка Бордо. Империя Жинесте несла большие потери и была вынуждена выставить на продажу хозяйство в 1977 г.

Однажды утром того же года объявление о продаже этого поместья в газете «Financial Times» за чашкой утреннего кофе попалось на глаза Андре Ментцелопулосу. Он быстро съездил в коммуну Марго, посмотрел шато и оно ему понравилось. Сам Ментцелопулос никогда до этого не занимался виноделием, тем не менее он рискнул. По мнению многих, это был скорее романтический поступок, нежели целевая коммерческая покупка. Богатому греку просто нравилось заниматься новым делом. Сам он, греческий иммигрант, был в прошлом булочником, но сделал бизнес на мини-маркетах — небольших торговых точках сети магазинов «Феликс-Патен». Андре и его жена за шато выложили 14,4 млн долларов, при этом 1/3 своих затрат они окупил сразу же, продав большую часть имеющегося вина из подвалов.

В дальнейшем Ментцелопулосы вложили значительные средства в дренаж земель, в посадку нового виноматериала, переоборудование подвалов и старого особняка времен Первой Империи с колоннадой (он был построен в 1810 г., изображение здания — в центре этикетки данного шато), который является произведением архитектуры. Результаты не заставили себя долго ждать. Начиная с урожая 1978 г. Марго опять стало великим шато. Поначалу местные владельцы не воспринимали Андре всерьёз, возможно из снобистких соображений, поскольку он говорил по-французски с сильным греческим акцентом. Но вскоре они поняли, что появился серьёзный хозяин. К несчастью, Андре Ментцелопулос внезапно умер в 1980 г. и не смог насладиться плодами своих затрат. Его вдова Лаура и дочь Корин решили продолжить дело мужа и отца.

Дочь, Корин, унаследовала предпринимательский дух отца. Постепенно она стала полным владельцем хозяйства, выкупив контрольный пакет акций у компании умершего итальянского финансиста Джанни Аньели (владельца заводов FIAT), которым он владел с 1991 г. Точная сумма сделки не раскрывалась, но по предположительным оценкам она составила 300-400 млн долларов. Когда Корин начала заниматься хозяйством ей было чуть больше 20-ти. Она вспоминает: «Когда я впервые оказалась в шато в 1983 году, я не понимала, что такое терруар. Однажды я проснулась рано утром, выглянула в окно и увидела, что река Жиронда широко разлилась и вода была повсюду. Я позвонила управляющему в панике. Он посоветовал мне не беспокоиться. И вскоре я обнаружила, что ни одна лоза, ни постройки шато не соприкасались с водой реки. Два, три столетия назад, те кто создавал его, прекрасно знали местность, состав грунтов и способы как избежать подобных проблем».

Шато Марго — очень стильное и аристократическое поместье. Это хозяйство стало легендой в своё время, он нём много писали и снимали. Поместье имеет прекрасный терруар — изобилие мелкого гравия и известковых пород. Цельность и неделимость хозяйства на протяжении долгого времени – ещё один важный фактор его успеха. Прекрасные аллеи, обсаженные старыми деревьями, большое количество небольших прудов украшает хозяйство, хотя первоначально они служили для улучшения дренирования виноградной лозы. Во времена своего визита в Бордо в 1787 г. Томас Джефферсон выбрал Марго в качестве своего любимого вина среди вин с «четырёх качественных виноградников», предпочтя его Лафиту, Латуру и О-Брион.

Chateau-Magraux-LabelМарго – это вино неповторимых ароматов и силы, деликатности и щедрости, утончённости и тельности. Аромат и вкус фиалок, чёрной смородины и других чёрных ягод, очень тонкие оттенки пряностей и безошибочные ванильные тона бочек.

Необходимо добавить, что Ментцелопулосы – единственная православная семья в винодельческом Бордо. На сегодня полновластным владельцем шато является Корин(е) Ментцелопулос. Сама она большую часть года живёт в Париже, но каждый год около 3-х месяцев проводит в шато. Генеральным менеджером и директором с 1986 г. является Поль Понталье (Paul Pontallier). Объём производства главного вина хозяйства — 12,500 ящиков (около 150 тыс бутылок).

Используемые сорта винограда: Каберне Совиньон 75-85%, Мерло 7-18 %, Пти Вердо 3-7%, Каберне Фран 0-4%. За исключением некоторых мелких деталей этикетка вина неизменяема с 19-го столетия. Её сдержанный и элегантный стиль подчёркивает характер вина, поэтому владельцы шато посчитали разумным ничего в ней не менять.

Опубликовано: 18.09.2009


Кстати

Подпишитесь на рассылку Блога о вине Беаты и Алекса и мгновенно узнавайте обо всем новом, что у нас появляется

Tеги: , ,

Похожие записи



Комментарии

  1. автор: Алексей, 04.06.2014

    Все же правильно писать Жинесте, а не Гинесте ;)

  2. автор: Beata, 05.06.2014

    Ок, исправлено!

  3. автор: Алексей, 05.06.2014

    Мерси! :)

Вы должны зарегистрироваться чтобы иметь возможность оставлять комментарии.