Мы заканчиваем изложение истории о «коллекции Джефферсона». На сей раз речь пойдет о четырех бутылках — Branne-Mouton 1784 и 1787, и Lafitte 1784 и 1787. Но это конец истории лишь в хронологическом смысле. Накал страстей вовсе не идет по убывающей, скорее наоборот – в дело включился мастодонт коллекционирования, William Koch. Человек, легко заплативший за портрет кисти Модильяни $30 млн., не пожелал, тем не менее, смириться с потерей одной шестидесятой этой суммы, которую он вложил в сомнительное вино Роденштока. Судебное разбирательство длится уже несколько лет, и, похоже, коллекционер не собирается оставаться пассивной жервой вайнфэйкера. «Вы видели фильм с участием Леонардо Ди Каприо «Поймай меня, если сможешь»? Так же, как следователь в исполнении Тома Хэнкса, искавший лабораторию, где печатались поддельные чеки, мы хотим найти то место, где изготавливались поддельные бутылки, и печатный станок, на котором воспроизводились липовые этикетки». Завершающая часть истории от Михаила Бабинского.

Branne-Mouton 1784, 1787
Lafitte 1784, 1787

Итак, наша история прервалась на том, что в 1988 году Роденшток в частном порядке — не через аукцион, а через виноторговые компании — продал четыре «джефферсоновские» бутылки американскому миллионеру и коллекционеру Вильяму Коку (автор книги «Уксус для миллиардеров» подчёркивает, что его имя произносится точно так же, как название всемирно известного напитка). Это были Branne-Mouton 1784 и 1787 и Lafitte 1784 и 1787 – все с инициалами «Th.J.».

Вильям Кок (William Koch)
134 место в списке 400 богатейших американцев, по версии Forbes за 2008 год

Вильям (Билл) Инграхам Кок является наследником нефте-газовой компании из Канзаса. В 1980-х он имел проблемы со своей семьёй, включая братьев Дэвида и Чарльза. Вильям проиграл борьбу с ними, и в возрасте 40 лет оказался вне семейного бизнеса. Мать сказала ему, что не хочет видеть его в своём доме. В 1983 году Билл продал свою часть акций компании и получил 470 млн (по другим источникам 550 млн) долларов.

Кок ведет роскошный, гедонистический образ жизни. Он тратит огромные деньги на коллекционирование домов, предметов искусства, монет, ружей и — вина.

Вином он заинтересовался в 1970-х годах, обнаружив как-то, насколько бургундское Монтраше отличается от обычного вина. Он поставил себе цель собрать винную коллекцию мирового класса. Кок приобретал до 5 тыс. бутылок в год, и такой темп покупок он держал до конца 1980-х.

Довольно быстро он собрал винный погреб в 35 тыс. бутылок. И теперь в нем хранятся «вертикальные» коллекции 4-х икон мирового виноделия: 95 винтажей Петруса, 100 – Латура, 120 – Мутона и 150 – Лафита, а также 33 винтажа коньяка Hennessey, самый старый из которых датируется 1851 г. На вопрос, зачем это ему надо, он ответил просто: «Потому что вино – это лучший вид алкоголя в мире».

На свою винную коллекцию Кок потратил 12 млн. долларов. По меркам винного рынка – это, конечно, много. Но мало, если, например, принять во внимание, что за портрет Модильяни он заплатил 30 млн. долларов. Но ему необходимо было как-то украсить стену над своим камином.

Кок — крупный высокий мужчина 69 лет, носит круглые очки, имеет научное звание в области химии. После перенесенного гепатита врачи запретили ему употреблять крепкий алкоголь. Но он может пить вино. Сейчас Билл живёт со своей третьей женой и 6-ю детьми от нынешнего и предшествующих браков в огромном доме англо-карибского стиля в Palm Beach, штат Флорида. Ещё один дом — на Кейп Коде, штат Массачуссетс. Кок – заядлый яхтсмен, в 1992 он одержал победу в очень престижных соревнованиях яхт на «Кубок Америки», которой очень гордится.

Суммарно, Кок потратил на приобретение этих четырех бутылок полмиллиона долларов. Он поместил их в свой огромный винный погреб с контролируемой температурой и на протяжении следующих 15-и лет периодически показывал их своим друзьям. Когда Кок покупал эти бутылки, о подделках вин практически ничего не было слышно. Единственно, что он требовал, чтобы все они были из одной коллекции, которую Бродбент до этого определил как подлинную.

Будучи человеком очень тщеславным, Билл Кок решил показать свои разнообразные коллекции широкой публике. Для этого в сентябре 2005 года была организована выставка в Бостонском музее Изобразительного искусства. Все ждали, что среди экспонатов довольно смешанной, разнородной коллекции Кока будут бутылки из «Джефферсоновской» винной коллекции. Однако, когда выставка открылась, посетители с удивлением обнаружили, что ни одной из этих бутылок выставлено не было. Что случилось?

Незадолго до этого Кок имел печальный опыт с выставкой своей коллекциии древнегреческих монет, которые были найдены в своё время на территории Турции. Не атрибутированные должным образом, они вынужденно были возвращены Коком Турции. После этого случая он стал очень внимательно относиться к так называемому «провенансу» – истории происхождения, хранения и владения исторических артефактов.

Когда Бостонский музей попросил Кока предъявить документальные свидетельства подлинности представленных экспонатов — это было сделано. За исключением вин Джефферсона. С ними возникли осложнения. Представитель Кока связался с мемориальным фондом Томаса Джефферсона в Монтичелло.

Монтичелло — местечко в Шарлотсвилль, штат Вирджиния, где находится усадьба Джефферсона и его мемориальный комплекс. Здесь хранятся экспонаты, связанные с жизнью и деятельностью третьего Президента США. Музей был изображен на редкой 2-х долларовой банкноте, имевшей хождение с 1929 по 1966 годы. В 1976 эта банкнота вернулась в обращение, но с другим изображением.

Из фонда был получен ответ, что подлинность этих бутылок у специалистов фонда вызывает серьёзные подозрения. (Между прочим, такой же ответ 20 лет назад получил и Майкл Бродбент на аналогичный запрос, но отрицательным мнением работников фонда он тогда пренебрёг.) Отсутствие надёжных исторических свидетельств подлинности «бутылок Джефферсона» заставило Кока отказаться от демонстрации их на выставке.

Для разбирательства в этом деле Кок нанял бывшего агента ФБР Джима Элроя. В помощь ему была дана целая команда экспертов, криминалистов и адвокатов – Кок не поскупился, он хотел знать правду. Расследование началось. Этому предшествовало – и некоторым образом даже усилило мотивацию Кока – расследование, предпринятое немецким бизнесменом Х.-П.Фредериком, который также пытался доказать или опровергнуть  подлинность вин Джефферсона-Роденштока.

Расследование Ханса-Петера Фредерика

Немецкий бизнесмен Ханс-Петер Фредерик был давним другом Харди Роденштока. Близость к Роденштоку спровоцировала у него желание тоже коллекционировать редкие дорогие вина, а его финансовые возможности позволяли ему это. И со временем он собрал довольно внушительную винную коллекцию. Однако со временем его интерес к этому делу ослаб, и он решил продать её.

Для её оценки и реализации на аукционе он пригласил Дэвида Молино-Берри, директора винного департамента аукционного дома Сотбис. Осматривая винный подвал немца, Девид был поражён, какие редкие старые вина там хранились. Среди всего прочего, на полках лежали две «джефферсоновские бутылки» — Lafitte 1784 и 1787 (такие же были и в распоряжении Кока). Роденшток продал их в частном порядке Хансу-Петеру ещё до первого аукциона «бутылки Форбса» в 1985 году, запросив за две бутылки вина всего $9,100.

Исследуя содержимое погреба, Девид испытывал сильное подозрение, что многое из того, что здесь хранилось, было поддельным. Будучи главой винного департамента, он имел возможность изучить огромное количество вин, поступающих на торги, у него был огромный опыт, у него был просто «нюх» на поддельное вино. Причём, все сомнительные бутылки значились в учётной книге Ханса-Петера как подаренные Роденштоком или купленные у него. В конечном итоге Молино-Берри отказался принимать эти вина для аукционирования.

Эти неприятные новости заставили Фредерика пожертвовать одной из двух «джефферсоновских» бутылок, Лафит 1787 – он решил отдать её на анализ в криминалистическую лабораторию, на предмет определения возраста вина. Анализ проводился в одной из лабораторий Мюнхена, исследованию подверглись — вино, осадок на дне и сама бутылка.

В основу исследований был положен метод определения концентрации изотопов различных веществ. Зная время полураспада этих веществ, можно с достаточной степенью точности определить возраст изучаемых образцов. Исследования длились 8 месяцев — технология проведения определённых замеров требовала именно такого времени.

Результаты исследований показали: осадок на дне бутылки имел возраст 220 лет +/- 92 года (такова была возможная точность эксперимента), т.е. это могло быть вино урожая во временном отрезке 1680-1864 годы, и 1787 год попадает в этот интервал. А вот исследование самого вина говорило о том, что оно было 1962-65 годов, т.е. вино было молодое, а осадок – старый. Это наводило на мысль, что было взято действительно старое вино и долито до необходимого уровня значительно более молодым. Но кто и когда это сделал?

Результаты анализов попали в прессу и широко комментировались. Рынок продаж старых вин начал терять покупателей – все боялись платить огромные деньги за подделку. Желая опровергнуть выводы этих исследований, Роденшток решил провести своё собственное.

Расследование Харди Роденштока

Для подтверждения подлинности вина он передал Технической Высшей школе в Цюрихе ещё одну бутылку Шато Лафит 1787 с выгравированными на ней инициалами «Th.J.». В лаборатории из бутылки вынули пробку и разлили некоторое количество вина по маленьким стаканчикам на пробу экспертам. Среди присутствующих был и Бродбент, который описал данное вино как «напиток без фруктового аромата и вкуса, мадеро-подобное, но не очень сладкое». Бродбент был уверен, что вино старое и аутентичное.

Но что смутило присутствующих – это размер бутылки, она была даже меньше полубутылки. Ни в одной из статей, описывающих находку Роденштока, никогда не упоминалась такая маленькая бутылка. Результаты исследований дали следующие результаты: возраст вина 1830 +/- 35 лет, т.е. между 1795 и 1865 годами, возраст пробки: между 1825 и 1895 годами.

Публикация этих результатов не внесла никакой ясности в суть дела, но ещё больше укрепило Билла Кока в необходимости проведения своего собственного расследования, чтобы определиться с подлинностью принадлежащих ему вин. Нанятый им агент ФБР Джим Элрой развил бурную деятельность, подключив к поискам своих бывших друзей и коллег по работе, которые были на пенсии, но имели большие связи и возможности. Среди прочего, он обнаружил в Интернете, что некий французский учёный Филипп Юбер изобрёл необычный прибор, так называемый «германиевый детектор».

Юбер работал на ускорителе ядерных частиц, построенном на границе Франции и Италии в районе города Модано глубоко в толще гор. Его прибор позволял определять даже очень маленькую радиактивность. Принцип определения возраста вина таким прибором заключался в том, что производилось измерение содержания радиоактивного изотопа Цезиум-137. Этот элемент самостоятельно не существует в природе, а является делом рук человека. В окружающей среде он появился только после начала испытаний в 1952 году первой водородной бомбы. Его концентрация начала быстро расти вплоть до 1963 года, когда было подписано соглашение о прекращении испытания водородного оружия в атмосфере. После этого концентрация изотопа опять пошла на убыль. Следующая его вспышка произошла в 1986 после аварии на Чернобыльской АЭС.

Элрой понял, что появилась возможность проверить бутылки Кока без того, чтобы вскрывать их. В мае 2005 года бутылки с вином были доставлены в лабораторию в горах. Прибор смого зафиксировать лишь тот факт, что вино в бутылке старше, чем 1952 года. Этого было недостаточно. Тогда вино отвезли в лабораторию Университета Бордо. Там находилась более крупная установка, которая могла проверить сразу все четыре бутылки. Но ислледования дали достаточно большой разброс по времени происхождения вина. Сказать наверняка, доливались ли эти бутылки более молодым вином или нет, тоже оказалось невозможно.

Если это были подделки, то приблизительно понятно, какими способами они могли быть изготовлены. В подлинную бутылку, в которой могло находиться некоторое количество старого вина, могло быть добавлено более молодое, вполне возможно, хорошего качества, и бутылка могла быть закупорена пробкой, имитирующей старинную. Могла быть использована и очень старая пробка, которая хорошо сохранилась, и которую очень удачно без повреждений удалось вынуть из старой бутылки. Либо могла быть использована старая пустая бутылка, в неё могло быть налито новое, качественное, вино, наклеена поддельная этикетка, вставлена поддельная пробка. Ну и – комбинация этих вариантов.

Заключение многих специалистов – если это были подделки, то выполнены они были очень искусным человеком (или группой людей), которые не были стеснены в средствах, материалах, инструментах, полиграфической и компьютерной технике.

Параллельно Элрой привлёк специалистов из лаборатории ФБР для проведения экспертизы гравировки на бутылках. Их заключение было единогласно. Сделать такого качества гравировку можно было только современным высоскоростным оборудованием с гибким валом набодобие машинки для сверления зубов. Во времена Джефферсона гравировочная машинка была с ножным приводом (электричества ещё не знали), и её скорости было недостаточно для такой тонкой работы.

Надо сказать, что команда Элроя раскопала и подлинную биографию Харди Роденштока. Стало известно его настоящее имя – Мейнхард Гёрке.

Билл Кок решил, что пришёл час подавать иск в суд на Роденштока. Правда, была заминка — не будет ли дело закрыто по причине истечения срока давности – прошло 15 лет после приобретения им «спорных» бутылок. Но адвокаты Билла убедили его, что срок давности начинает свой отсчёт с того момента, когда жертва начала подозревать потенциальную подделку.

Предваряя свой иск, Кок нанял для дополнительной экспертизы своей коллекции того же эксперта, что и Ханс-Петер Фредерик — главу винного департамента Сотбис Дэвида Молино-Берри. Теперь тому предстояло инспектировать огромный погреб Кока в Palm Beach, где помимо «джефферсоновских» бутылок было много другого вина, в том числе и купленного в разное время у Роденштока. Результаты оказались неутешительными. По мнению эксперта, там было немало бутылок, которые вызывали у него подозрения в подлинности. Был составлен их список, а затем проверено, из каких источников они попали в подвал к Коку. Никто уже не был удивлен тем фактом, что большинство из них имели то или иное отношение к Роденштоку.

Таким образом, 30 августа 2006 года был подан иск в федеральный суд в Манхеттене «Кок против Роденштока». В нём, в частности, весьма эмоционально заявлялось, что несмотря на то, что «Роденшток очарователен и жизнерадостен, он является настоящим мошенником-виртуозом».

Это дело всё ещё длится. Недавно исполнилось три года с начала рассмотрения его в суде. Решение до сих пор не вынесено, прения адвокатов обеих сторон продолжаются. Роденшток игнорирует этот иск, поскольку считает, что данный суд не имеет права заниматься этим делом и, кроме того, по его мнению, истёк срок давности по такому роду исков. На сегодняшний день Билл Кок потратил на тяжбу больше денег, чем он уплатил за 4 «джефферсоновские» бутылки. Немалые деньги стоит суд и Роденштоку.

Многие задаются вопросом, стоит ли продолжать дальше? Да, считает Кок. Цель группы расследования, нанятая им, кратко изложил один из её участников: «Вы видели фильм с участием Леонардо Ди Каприо «Поймай меня, если сможешь»? Так же, как следователь в исполнении Тома Хэнкса, искавший лабораторию, где печатались поддельные чеки, мы хотим найти то место, где изготавливались поддельные бутылки, и печатный станок, на котором воспроизводились липовые этикетки». Кок добавляет, что не пожалеет никаких денег, чтобы услышать судебный вердикт относительно Харди. «Этот парень – мошенник, и мы схватим его за руку.»

Заключение

Неужели у этой истории так никогда и не будет конца? Возможно. Но дело пока не закрыто. Кто-то ждет дальнейших интересных поворотов в этой истории, а кто-то считает, что ничего существенного уже не произойдёт, дело будет бесконечно находится в стадии вялотекущего судебного разбирательства. Если только кто-то из участников событий на смертном одре не захочет исповедаться и сказать правду.

С момента появления первых бутылок прошло почти четверти века, но так и не найдено абсолютно беспорных доказательств их подлинноcти либо их поддельности. Если исходить из заявлений самого авторитетного человека в этой области, Майкла Бродбента, из тех бутылок, что ему удалось распробовать, шесть были аутентичными. Хотя у скептиков мнение Бродбента вызывает определённое недоверие, так как имел в этом деле определённый личный интерес, реализуя бутылки из этой коллекции через аукцион Кристи, где в ту пору он работал аукционистом.

Если вернуться к самому началу этого материала — в чём автор книги “The Billionaire’s Vinegar” обвиняет Майкла Бродбента? Ради возможности продать через аукцион одни из самых старых бутылок вина он пренебрёг определёнными нестыковками и шероховатостями в истории происхождения и хранения этих вин, какие-то вещи вообще обошёл молчанием и поставил на всю эту тёмную историю свою «печать» одобрения, понимая, что его положительное заключение для многих – гарантия подлинности вина.

Уже позднее, когда скандал набрал обороты, Бродбент несколько раз обращался с просьбой к Роденштоку раскрыть, где он раздобыл знаменитые бутылки – но чёткого и внятного ответа так и не получил. И вот уже более 20-ти лет Бродбент продолжает настаивать на том, что «джефферсоновские» бутылки, по крайней мере те три, что прошли через его аукционы, и часть из тех, что он пробовал на многочисленных дегустациях, организованных Роденштоком — подлинные. Их аутентичность он подтверждает в многочисленных изданиях своей книги “Vintage Wine”, где очень много описаний старых урожаев Бордо сделаны на основании дегустаций у Роденштока.

Хуже всего то, что после всей этой истории очень трудно доверять экспертной информации. В связи со всем тем, что мы теперь знаем (или подозреваем) за Роденштоком, многие баллы и дегустационные описания, выставленные старым винам Бродбентом, Паркером, Робинсон и другими экспертами в ходе дегустаций, организованных роденштоком, возможно, должны быть пересмотрены или просто ликвидированы.

***

А как сложилась судьба самих знаменитых «джефферсоновских бутылок»?

Бутылка Форбса по-прежнему хранится в его коллекции в Нью-Йорке, которая сейчас принадлежит его потомкам; сам Мальком умер в 1990-ом году. В бутылку вставили новую пробку вместо той, что провалилась внутрь, и залили её чёрной восковой печатью.

Билл Соколин, владелец самой дорогой разбитой бутылки Джефферсона, отошел от дел, а его винный бизнес продолжил сын Дэвид. Объявлялись покупатели, которые за пустую разбитую бутылку были готовы выложить кругленькую сумму, но Соколин торговался, в результате она осталась непроданной. Её несколько раз выставляли на аукцион, пытались продать для сбора пожертвований пострадашим от цунами, ею интересовались некоторые фонды – но всё безрезультатно. В конечном итоге, Билл просто подарил её одному благотворительному детскому фонду на Манхеттене. Похоже, что он был рад избавиться от неё.

Бутылку Марго 1784, которую приобрёл Марвин Шанкен, можно увидеть в Нью-Йорке в приёмной редакции журнала «Wine Spectator», которым он владеет.

Судьба бутылки д’Икем Доди Аль-Файеда неизвестна.

***

Возможно, большим диссонансом всей этой истории великих вин, бешеных денег и сумасшедших амбиций прозвучит факт из биографии самого Джефферсона. Большой любитель вина, возможно, действительно собравший эту скандальную коллекцию дорогих элитных вин, в конце жизни сильно демократизировал свои вкусы. Вот как заканчивает свою книгу «Уксус для миллиардеров» Бенджамин Уоллес:

«Никто не качал бы головой в такой печали на эту ситуацию, как автор Декларации Независимости. В последние годы своей жизни Джефферсон в основном стал пить простые вина. Он прекратил, как это делал раньше, заказывать их непосредственно у производителей в шато, вместо этого использовал своего представителя в Ницце, которого просил покупать для него вина попроще или даже смеси, имитации бордо, которые делали виноторговцы. Томас Джефферсон пил по большей части недорогое столовое вино и тем был счастлив».

***

Список литературы:

Benjamin Wallace “The Billionaire’s Vinegar”

Michael Broadbent “Vintage Wine”
Jancis Robinson “The Oxford Companion to Wine”
Robert M.Parker, Jr. “The World’s Greatest Wine Estates”
Clive Coates “Grands Vins”

• Твитнуть

Tеги: коллекция Джефферсона, Майкл Бродбент, Уильям Кок, Харди Роденшток

Похожие записи

• Вино президента, или Код Джефферсона — 4
• Вино президента, или Код Джефферсона — 2
• Вино президента, или Код Джефферсона — 3
• Вино президента, или Код Джефферсона

Вы должны зарегистрироваться чтобы иметь возможность оставлять комментарии.